Ланглуа кивнул на приоткрытую дверь. В воздухе повисла гнетущая тишина.

– Теперь вы понимаете, почему кухню поставили на карантин. Труп – возможно, заразный – в самом центре помещения, где готовят для больных детей. Придя сюда умирать, наш немец подложил больнице ту еще свинью.

Диана прислонилась к одному из баков. От запаха фруктов и сахара у нее кружилась голова.

– Давайте уйдем отсюда, – едва слышно попросила она. – Я… я больше не могу здесь находиться…

Утренний ветерок освежил Диану, но заговорить она смогла только через несколько минут:

– Зачем вы мне все это рассказываете?

Ланглуа удивленно вздернул брови:

– Как – зачем? Да ведь история крутится вокруг вас! За неимением убийства у нас остается незаконная медицинская практика, незаконное проникновение в больницу, присвоение – почти наверняка! – чужого имени… – Он поднял вверх указательный палец. – Вы – пострадавшая сторона.

У Дианы отлегло от сердца. Собравшись с силами, она заявила:

– Вы ничего не поняли, лейтенант. Этот человек – кем бы он ни был, чем бы ни руководствовался – спас жизнь моему сыну. А значит, и мне. Плевать, как он это сделал. Сейчас я горюю лишь о том, что не могу его поблагодарить, ясно? Не думаю, что ваше расследование способно что-то изменить.

Ланглуа устало отмахнулся:

– Вы прекрасно меня поняли. В этом деле много загадок. Полагаю, история только начинает раскручиваться. Кстати, я…

Резко взвизгнул пейджер. Лейтенант отстегнул от пояса крохотный приборчик, прочел сообщение, протянул его Диане и тихо спросил:

– Ну, что я вам говорил?

14

Диана знала, что эти события реальны, но из последних сил пыталась не поверить, отгородиться от них, чтобы не проникнуться безумием случившегося. Потом, позже, она приведет свои мысли в порядок. Попытается обнаружить логику в том, что произошло. А пока она воспринимала любой факт, каждую крупицу информации с отстранением и бессилием человека, погруженного в кошмарный сон.

Ланглуа снова повел ее в корпус Лавуазье. На этот раз они остались на первом этаже. Диана сразу узнала кабинет компьютерной томографии, здесь Люсьену делали сканирование.

В дверях Диана на мгновение замешкалась, боясь душераздирающих воспоминаний. Но инспектор слегка подтолкнул ее в спину и закрыл за собой дверь. Страхи Дианы не подтвердились по той простой причине, что атмосфера в помещении стала совсем иной.

Во всех углах царило необычное оживление. Двое парней в куртках сидели перед консолью с мониторами и негатоскопами. Их пальцы с невероятной скоростью летали по клавиатуре, вызывая на экране цветные изображения. За стеклом, в отсеке с приглушенным светом, стоял сканер, вокруг него суетились люди. Кто-то разбирался со змеившимися по полу кабелями, другие отключали мониторы, перенастраивали странного вида оптику и объективы. Диана поняла: они ликвидируют следы своей работы и даже присутствия в больнице Неккера.

Ни на одном из них не было белого халата, зато у большинства в кобуре за поясом висел автоматический пистолет.

Полицейские.

Она поняла, почему ее заставили ждать на третьем этаже: сыщики устроили тут свою штаб-квартиру, позаимствовав на несколько часов медицинскую технику и сделанные врачами снимки.

– Вы знаете, что такое палеопатология? – задал неожиданный вопрос Ланглуа.

Диана повернулась к лейтенанту.

– Это техника, используемая в археологии, – устало ответила она. – Мумию или найденные при раскопках органические останки помещают в сканер или другой аппарат, чтобы проанализировать, не разрушая. Ученые получили возможность производить виртуальное «вскрытие» людей, усопших тысячи лет назад.

Ланглуа улыбнулся:

– Вы потрясающая женщина!

– Я ученый. Читаю специализированные журналы. Но я не понимаю, какое отношение…

– Среди наших судебных медиков есть ас в этой области. Маленький гений, способный прозондировать мумию, не размотав ни единой ленточки.

Диана с ужасом взглянула за стекло. Внутри машины, под простыней, лежало тело. Она прошептала, не сводя глаз с савана:

– Неужели вы просканировали тело…

– Материал был у нас под рукой. – Полицейский улыбнулся. – Мы получили его, с позволения сказать, «не отходя от кассы».

– Вы сумасшедший.

– Вовсе нет, просто время поджимает. Благодаря этой машине мы провели виртуальное вскрытие фон Кейна. Теперь отдадим тело судебным медикам. Нетронутым.

– Странный вы сыщик, Ланглуа.

Он собирался ответить, но тут распахнулась дверь, за их спиной чей-то голос произнес:

– Мы сели в лужу.

Лейтенант резко обернулся к молодому кудрявому блондину с серым лицом и потухшим взглядом – больше всего он напоминал сигарный окурок. Тот повторил:

– Мы оплошали, Ланглуа.

– В чем именно?

– Это убийство. Из ряда вон выходящее.

Сыщик искоса взглянул на Диану. Она угадала его мысли и отчеканила:

– Вы сами захотели повсюду таскать меня за собой. Так будьте последовательны. Я отсюда не уйду.

Впервые за все время их общения сыщик напрягся, но мгновенно взял себя в руки и потер ладонями лицо, как будто возвращал на лицо лукавую маску.

– Вы правы. – Он обернулся к патологоанатому. – Объясни, в чем дело.

– Когда мы начали снимать торс, то ожидали увидеть признаки некроза. Переизбыток сердечных энзимов или другие признаки инфаркта.

– Кончай трепаться. Что ты нашел?

Диане показалось, что медик расстроился. Его лицо приняло упрямое, даже жесткое выражение, он несколько раз быстро моргнул, после чего выдал сенсацию:

– У этого парня взорвалось сердце. Там собралось столько крови, что ткани просто не выдержали.

– Черт побери! – рявкнул Ланглуа, проявив свою истинную сущность охотника. – Ты же говорил, что на теле нет никаких ран!

Доктор опустил голову, улыбнувшись, как поймавший мышку кот.

– А их и нет. Все произошло внутри. Внутри тела. – Он кивнул на компьютер. – Ты должен посмотреть картинки.

– Скройтесь! ВСЕ! – приказал, не глядя на остальных сотрудников, лейтенант.

Кабинет опустел.

Патологоанатом включил компьютер и протянул Диане и Ланглуа очки из тонированного пластика:

– Наденьте: программа трехмерная.

Диана водрузила очки поверх своих собственных и увидела на главном экране жутковатую картинку.

Это было объемное изображение обнаженного, совершенно лишенного растительности торса Рольфа фон Кейна, «разрезанного» на уровне пупка. Врач сел к монитору и начал объяснения:

– Это трехмерное изображение жертвы. Бюст вращался вокруг собственной оси, потом возвращался в начальное положение, как в рамках машинной графики.

– Итак, повторюсь: сначала мы сосредоточили все наше внимание на сердце. За сорок секунд благодаря томографу удалось воссоздать…

– Ладно, ладно. Ближе к делу.

Доктор нажал на несколько клавиш:

– Вот что мы обнаружили…

Пронумерованные сегменты плоти начали последовательно исчезать с монитора. На их месте проявились сначала артерии, а следом за ними – срез органов и жил, скрученных в тугой красно-синий узел. Этот омерзительный «натюрморт» безостановочно вращался, напоминая адскую карусель. Диана чувствовала отвращение, но не могла оторвать взгляд от завораживающей картинки.

Уже через секунду она поняла, что хотел показать им врач: сердце превратилось в сгусток крови и плоти. Оно выглядело черной кляксой в обрамлении легочных вен и альвеол.

– Я могу его выделить, – сказал судмедэксперт, пробежался пальцами по клавиатуре, и на экране осталось только пунцовое сердце. Оно напоминало коралловый риф с коричневатыми, обломанными в нескольких местах веточками. Кустик, символизирующий чистое насилие.

– Как с ним сотворили подобное? – хрипло спросил Ланглуа.

– С точки зрения физиологии это довольно просто. – Голос эксперта звучал теперь совсем иначе – холодно и отстранение, как будто просто анализировал вслух ситуацию. – Достаточно сложить аорту, чтобы помешать сердцу выталкивать кровь: так бывает, когда засоряется поливальный шланг. В этом случае кровь, поступающая из полых и легочных вен, перенасыщает сердце и закупоривает его.